География фамилий - Страница 36

Варакосов (Шмаковская вол.) — в бассейне р. Туры известно диалектное варакосить — «работать плохо, небрежно».

Жиляков (Могилевская вол.) — отчество от прозвища жиляк — «скупой» из диалектного глагола на р. Тавде жилить — «скупиться».

Зюзин (Белозерская вол.) — отчество от прозвища зюзя (здесь: «пьяница»).

Копорушкин (Коркинская вол.) — отчество от капоруша — «человек с изуродованной рукой» (тавдинское, туринское).

Матасов (Чернавская вол.) — в основе местное диалектное слово матас — «глухое место в лесу» (записано в верховьях Исети).

Могутов (Коркинская вол.) — из северной и уральской основы могутка — «сила». Фамилия есть в Вологодской обл., вероятно, она принесена оттуда.

Фамилии сохранили и донесли до нас многие старинные русские слова и формы, исчезнувшие из языка — торлоп в Торлопов (Благовещенская вол. Туринского у.), стрепетать в Стрепетилов (Суерская и соседние волости Ялуторовского у.); общеславянское осьм‑ без протетического в‑, вошедшего в литературный язык, — Осьминин (в той же Суерской вол.) и др.

В Зауралье огромно количество фамилий, основы которых ускользнули от записи и неизвестны исследователям диалектов. Привожу некоторые с их «адресами» (к сожалению, по административно-территориальному делению на дату переписи — 1897 г.), может быть, собиратели диалектных слов в Зауралье еще застанут и запишут их от старожилов: Автеренков (Омутинская вол. Ялуторовского у.), Арцибесов (Слободобишкильская вол. того же уезда), Дерендяев (Рыбинская вол. Тарского у.), Кузиванов (Могилевская вол. Курганского окр.), Полудницын (Пятковская вол. Ялуторовского у.), Рякишев (Суерская и Коркинская волости того же уезда), Утюпов (Смолинская и Чернавская волости).

Первая попытка привлечь фамилии к изучению русского заселения Зауралья методом сплошного обследования показывает, что уже сейчас (при еще недостаточной разработанности ее методики) она может дать ценные свидетельства о маршрутах заселения, относительной датировке, составе переселенцев, местных говорах и т. д. (для каждого периода на каждой территории характерны свои стратиграфические признаки, их необходимо искать, приведенные же здесь — не единственные и, может быть, не лучшие). Кроме того, те же данные ономастики Зауралья, ценные для истории языка (в частности, для диалектологии), неоценимы для генеалогии, которая по Зауралью едва начата.

Сплошное обследование, опираясь на подсчеты, позволяет рассматривать явление в целом, а не оперировать отдельными примерами (которые хороши как иллюстрация, но непригодны как доказательства — примеры можно набрать любые). Статистический подход нов только в приложении к ономастическому материалу, вне же ономастики он хорошо знаком, например, исторической демографии (которая в исследованиях русского заселения Зауралья пока занимает господствующее место).

Работы В. В. Палагиной (Томск) заложили хороший фундамент изучению фамилий Сибири. По Зауралью первый вклад внесли В. П. Тимофеев (Челябинск), Н. К. Фролов (Тюмень) и их ученики. Но сделанное еще слишком мало по сравнению с объемом и трудностями несделанного.

Формы славянских фамилий и их распространение

Для широкого читателя интереснее параллели фамилий, чем их формы. Парадоксально, что одна и та же фамилия Попов — самая частая и на крайнем севере славянского мира (у русских Архангельской обл.), и на крайнем юге его (у македонцев, живущих на границе с Грецией, у болгар, на юге и востоке Югославии), редка или даже отсутствует на большей части других территорий славянского мира. Самая частая у чехов фамилия Новак занимает по частотности четвертое место у хорватов, шестое у поляков Варшавы, встречается она довольно часто у словаков и словенцев; в телефонном справочнике Москвы 46 абонентов носят эту фамилию (кроме того, 18 Новаковских, 6 Новаков и 1 Новакович). У русских ей соответствует фамилия Новиков (200 абонентов в том же справочнике).

Для науки гораздо важнее сопоставление не отдельных фамилий, а их форм, глубже отражающих историю языка и историю народа. В быстро растущей литературе по антропонимии славян появились и работы, сопоставляющие формы фамилий. Межъязыковое сопоставление требует не отдельных примеров, а массовых подсчетов. В настоящее время выполнены подсчеты частотности форм фамилий по нескольким территориям Польши, но на историческом материале опубликованы частичные подсчеты только у чехов, болгар, украинцев, белорусов, русских, словенцев. Однако этого мало, и беда не только в недостаточном охвате. Дело в том, что обычно подсчитывали фамилии, а не число их носителей. Разница огромная, ведь подсчет, в котором самая частая фамилия, охватывающая сотни тысяч человек, и фамилия единственной семьи приняты равно за единицу, конечно, искажает действительную картину. Лишь меньшинство опубликованных перечней фамилий указывает количество носителей.

Для анализа форм фамилий удобны «обратные» словари (по алфавиту окончаний); изданы два таких словаря — по чешским и русским фамилиям; оба, конечно, без указания количества носителей. Необходимы региональные списки фамилий, указывающие количество носителей ее хотя бы по немногим населенным пунктам какой-либо территории. Единственный полный свод фамилий с указанием числа их носителей и места их жительства сделан по хорватам. Не имея таких данных, исследователи вынуждены ограничиваться неполноценными источниками (телефонные справочники и т. п.), не дающими верной статистической характеристики форм фамилий у населения в целом; подобные источники не указывают национальности, а это тоже очень изменяет показатели (например, много чехов с немецкими по типу фамилиями). Некоторые подсчеты и списки неверны, так как учитывают только фамилии главы семьи, а ведь у чехов, поляков, словаков формы официальных фамилий жен и дочерей нередко иные, чем мужские, от которых они образованы: муж — Новак; жена — Новакова (у поляков даже сложнее: фамилия незамужней женщины Новакувна из фамилии отца Новак); муж — Гайда, жена — Гайдова.