География фамилий - Страница 25

В северных фамилиях отразились и некоторые отчетливо региональные элементы словообразования. В 6 уездах (без городов) перепись 1897 г. зафиксировала 2125 человек с фамилиями на ‑ыг: Барыгин, Булыгин, Бурыгин, Вторыгин, Колотыгин, Лодыгин, Макарыгин, Малыгин, Парыгин, Софрыгин, Турыгин, Тутыгин, Шарыгин, Ярыгин и др. Конечно, это суффикс не фамилий, а тех основ, от которых фамилии образованы, т. е. от прозвищ Булыга, Турыга и т. д. В прошлом часты личные именования на ‑ыга. Повышена по сравнению со Средней Россией и частотность фамилий с окончаниями на ‑ицын (Наговицын, Телицын, Черницын и пр.), ‑аков (орфографически и ‑яков), в том числе от имен, означавших порядок ребенка в семье (ср. Третьяков, Шестаков, Семаков).

Известна историческая связь Севера и Сибири, следы которой многократно отражены и в диалектах. Многие северные фамилии, не находящие этимологического объяснения в северных говорах, объяснимы из уральских и сибирских говоров (Голдобин, Губницын, Козицын и др.); видимо, слова, явившиеся для них основой, перенесены потоком русских с Севера через Урал в Сибирь в XVI—XVIII вв., а на Севере они или вышли из употребления, или ускользнули от диалектологов.

На Севере есть фамилии из языков, которые там бытовали до русского заселения, преимущественно из коми (ср. Бушенев, Кычин, Рочев, Сауков, почти все они на Мезени). Ненецкие фамилии в собранном материале не обнаружены (или не установлены), а те, которые привела Л. В. Хомич, остались восточнее территории, охваченной моими подсчетами.

Характерна чрезвычайная концентрация фамилий в одном населенном пункте, удержавшаяся на Севере и к началу нашего столетия, как показывает перепись 1897 г. Так, в дельте Северной Двины, т. е. близ Архангельска, деревня Бермино имела 202 жителя, из которых 141 носил фамилию Бармин и 54 — Шуяков, четыре другие фамилии были у остальных семи жителей деревни. Еще более сильную концентрацию фамилий мы наблюдаем в «глубинных» территориях. Так, в дер. Теливерская, она же Мохнаткина, Пинежского у. из 104 жителей 90 имели фамилию Мохнаткины; в дер. Шаньегорская того же уезда — из 173 жителей 136 были Порядины; в дер. Айногорской с населением в 201 человек все носили фамилию Мельниковы (Архив Архангельской обл. Ф. 6. Оп. 18). Это не случайные, а обычные примеры. По сто—полтораста человек с одной фамилией в крупных селах — не редкость, и местные жители называли друг друга не по фамилии. Даже позже и южнее, в дер. Каменная Вельского р‑на, в 1940 г. из 137 жителей было 80 Никулиных и 53 Карповых. Те же фамилии преобладали в двух соседних деревнях (Никулиных — 186, Карповых — 68, с другими фамилиями — 112 человек).

Совсем иная картина в новых поселках, возникших при железнодорожных станциях (колея Вологда—Архангельск проложена в 1896 г. — за год до переписи), — здесь у всех разные фамилии. Налицо два разных уклада: замкнутое натуральное хозяйство консервировало неподвижность населения, а вторжение капитализма, напротив, собирало «гостей со всех волостей».

Сопоставление данных по многим территориям позволяет проследить и нити миграций. Несомненно, с западнорусских территорий принесен суффикс ‑хно (фамилия Ивахнов: Шенк. у.). Оттуда же, вероятно, пришел и суффикс ‑ут‑, широко представленный основами северных фамилий: в Онежском у. — Орютин, Панютин, Парутин, Торутин; в Шенкурском у. — Кошутин, Малютин, Лешутин (большинство еще от нецерковных имен).

Изучение северных крестьянских фамилий послужит основой и для изучения их генеалогии. Начало этой огромной и ценной работы положено именно на Севере. Правда, изучение сопряжено с большими трудностями, так как отсутствуют сплошные данные по обширным территориям (Вологодская, Кировская, Пермская области), нередки искажения фамилий до полной неузнаваемости. Для многих северных фамилий пока не найдено удовлетворительного объяснения их происхождения (Видякин, Водыкин, Кошуняев, Лихотуров, Односторонних, Теленюгин, Хвиюзов и др.).

Наша работа не была бы написана, если бы не помощь, которую автору оказали лингвисты Н. А. Мещерский, Г. Я. Симина (Ленинград), Э. Н. Осипова, Л. П. Комягина (Архангельск), работники Архангельского областного архива Л. Н. Хрушкая, Е. С. Полуянова, исследователь фольклора Н. И. Кравцов (Москва), краеведы М. С. Медведев (Архангельск), Н. Л. Коньков (Вологда).

Сокращения

АСА — Архив Архангельской обл. Архангельск.

АПИ — Картотека архангельских говоров при филологическом факультете Архангельского педагогического института.

Богословский — Богословский М. М. Земское самоуправление на Русском Севере. М. Т. I, 1909; Т. II, 1910.

Боричевский — Боричевский И. Обозрение губернских ведомостей // ЖМНП. 1850. Ч. 65. Отд. IV.

Васильев — Васильев Ю. С. Феодальное землевладение и хозяйство в Важской земле, XV—XVII вв. Л., 1971.

Витов — Витов М. В. Историко-географические очерки Заонежья, XVI—XVII вв. М., 1962.

Даль — Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. Т. I—IV.

Елизаровский — Елизаровский И. А. Лексика Беломорских актов, XVI—XVII вв. Архангельск, 1958.

Колосов — Колосов М. В. Заметки о языке и народной поэзии в области севернорусского наречия // Сб. Отделения русского языка и словесности АН. СПб., 1877. Т. XVII.

КЛГУ — Картотека пинежского диалекта при кабинете диалектологии Ленингр. гос. ун-та.

КМГУ — Картотека Архангельского словаря при кабинете диалектологии Московск. гос. ун-та.

МИЕС — Материалы по истории Европейского Севера СССР. Вологда. Т. I, 1970; Т. II, 1972; Т. III, 1973.

Пал. — Словарь русских старожильческих говоров средней части бассейна р. Оби / Под ред. В. В. Палагина. Томск. Т. II, 1965; Т. III, 1967.